За последние 16 – 17 лет Нижний Новгород из мощного молодца с туго набитыми карманами превратился в немощного старика, который перешел на попрошайничество. В начале нулевых мэр Юрий Лебедев отважился на строительство метромоста городскими силами, а сейчас бюджет города не может потянуть даже ремонт мостов. Почему это произошло?

Один губернатор и его видение межбюджетных отношений могут превратить перспективный город-миллионник в грязного попрошайку.

Фото с tripletravel.xyz

Тяжелые времена для Нижнего Новгорода, на мой взгляд, начались с 2006 года. Областное руководство во главе с новым губернатором Валерием Шанцевым объявило курс на централизацию бюджетных ресурсов. Поводом стал аргумент о том, что на местах не умеют работать. С 2008 – 2009 годов этот довод непрофессионализма был подкреплен тем, что в кризис необходима централизация ресурсов. Также в 2006 году земельные отношения перешли в область. Параллельно с 2007 – 2008 годов Нижний Новгород и другие муниципалитеты лишились своих лоббистов в Законодательном Собрании Нижегородской области. Последняя битва между губернатором Нижегородской области и мэром Нижнего Новгорода по параметрам регионального бюджета в первом чтении, а, по сути, по межбюджетным отношениям, была, если не ошибаюсь, в декабре 2006 года. Примерно в это же время Серый дом полностью отошел от работы с промышленными предприятиями города и с инвесторами. Чуть позже это произошло в Дзержинске и Арзамасе.

Централизация властных полномочий и бюджетных ресурсов достигла абсолютного максимума в конце 2014 года, когда муниципалитеты, в том числе Нижний Новгород, лишились градостроительных полномочий, и у них резко уменьшили норматив отчислений по НДФЛ. Десятилетняя необъявленная война области против местного самоуправления привела к критичному снижению собственных доходов муниципальных образований. Они оказались заметно меньше межбюджетных трансфертов из вышестоящих бюджетов даже для таких доноров, как Нижний Новгород. Напомню, что именно собственные доходы муниципалитетов используются на исполнение местных полномочий, а трансферты, как правило, имеют строго целевой характер, несвязанный, например, с благоустройством. При этом, у муниципалитетов стала накапливаться долговая нагрузка для выполнения местных полномочий.

Справедливости ради надо отметить, что область действовала в соответствии с общефедеральными трендами. В соответствии с федеральным законодательством. Но Валерий Шанцев активнее других губернаторов использовал эти законные возможности для централизации полномочий и ресурсов. Например, он мог и не забирать градостроительные отношения у местного самоуправления, но поторопился сделать это.

Уже с 2012 – 2013 годов, после майских указов президента положение муниципальных образований в бюджетной сфере стало критическим. В Нижнем Новгороде – плохо, в Дзержинске – плохо, в Арзамасе – плохо, далее по списку везде – плохо. Зато при губернаторе Шанцеве во всей “виртуальной” Нижегородской области вдруг стало все хорошо! Но ведь область и есть Нижний Новгород, Дзержинск, Арзамас, далее муниципалитеты по списку. Не может быть в мифической Нижегородской области все хорошо, когда во всех муниципалитетах развал и разруха.

Тем не менее, нам до сих пор пытаются представить картинку именно такой. В отдельности – везде беда, в общем – все отлично. Тут сработал следующий фактор. Какой губернатор хорош? Тот, кто может помочь ресурсами муниципалитету в той или иной критической ситуации. При губернаторе Геннадии Ходыреве где-то было хорошо у городов-доноров, где-то плохо у неразвитых районов. У Ходырева не было “золотого запаса”. Он ни чем не мог помочь муниципалитетам. Поэтому, он был непопулярным губернатором, смещение которого поддерживали большинство глав городов и районов. Губернатор Валерий Шанцев подметил эту политическую ошибку предшественника. При нем во всех муниципальных образованиях стало плохо, и у доноров, и у реципиентов, но зато у него есть “золотой запас”, из которого он может оказать помощь.

Один из главных бонусов для территорий от Шанцева – это строительство ФОКов. Они появились в районах не просто так. Это следствие бюджетной централизации. Произошло перераспределение ресурсов между городом и деревней. Первый ФОК в районах построили в 2006 году, а в Нижнем Новгороде только в 2010 году. Правильная ли эта политика или нет, покажет время. Какова будет судьба этих объектов? Если на них в итоге не будет хватать денег, как на сельские дома культуры и районные дворцы культуры советских времен, это одно. если они останутся нормально функционирующими центрами жизни, это совсем другое. Многие главы городов и районов вынуждены делать вид, что полностью поддерживают главу субъекта Федерации. Хотя самих местных руководителей население буквально ненавидит.

Защитники области и ругатели Нижнего Новгорода заявляют, что бюджеты городов-миллионников примерно такие же, как у нашего областного центра. Но у них с благоустройством лады, а у нас нелады. В Чебоксарах, Саранске тоже отлично с благоустройством и чистотой. Кое-где срабатывают местные особенности. В так называемых национальных республиках феодализм, а не демократия. Там не то что приказ, а даже намек руководителя – закон. У нас или в Самаре всегда есть масса причин для того, что бы работа не была выполнена. Вот у Меркушкина в Мордовии все получалось, а в Самаре ничего не получается. При демократии, в отличии от феодализма, срабатывает только полновесная оплата. А средств в бюджетах муниципальных образований нет. Почему? Муниципалитеты участвуют в проектах софинансирования с федерацией и областью. Это требует немалых средств, что приводит к еще большему дефициту ресурсов на выполнение местных полномочий. Именно тут отличие Нижнего Новгорода от городов-миллионников и столиц республик. Они софинансируют строительство объектов и инфраструктуры по минимуму – 0 – 5 процентов. А для Нижнего Новгорода софинансирование 20 – 50 процентов. При сопоставимых бюджетах у них средств хватает, а у нас не хватает. Плюс к этому, у Нижнего Новгорода из-за долговой нагрузки в 9 миллиардов на обслуживание кредитов уходит примерно миллиард рублей в год. Именно этого миллиарда и не хватает, чтобы город был намного чище, а еще миллиарда, который уходит на софинансирование, не хватает на достойное благоустройство.

Нижний Новгород перестал быть “центровым” городом после того, как ВПШ провел централизацию полномочий и ресурсов. Финансовые потоки стали центробежными. Для почти полного развала системы хватило 10 – 11 лет. Богатый город обеднел как церковная мышь.