Несколько дней практически все нижегородские информационные ресурсы в рамках мнимой борьбы с коррупцией трещат об обвинительном приговоре главе администрации Нижегородского района Нижнего Новгорода, бывшему первому заместителю главы администрации Борского городского округа Алексею Мочкаеву. Как будто ему дали не два года условно, а пятнадцать лет строгого режима. А ведь на выходе-то “пшик”. Почему? Потому что не факт, что Мочкаев вообще виновен.
Для начала кратко приведу фабулу обвинения, хотя с ней трудно согласиться. В 2016 году Алексей Мочкаев якобы незаконно распорядился сдать в аренду ремонтную базу муниципального предприятия БорПАП частной компании по заниженной цене. Как считает следствие, эта частная структура была создана перед конкурсом на право арендовать данную ремонтную базу. И ее владельцы являлись аффиллированными с Мочкаевым лицами. В связи с этим, БорПАП был нанесен ущерб в размере примерно 2,8 миллиона рублей.
По нашей информации расследование этого эпизода началось примерно в октябре 2018 года. Считалось, что заместитель главы города Иван Носков, несколько глав администраций районов Нижнего Новгорода, в том числе Алексей Мочкаев, некоторые работники Серого дома, создали сплоченную группу, целью которых было продвижение Носкова на должность мэра областного центра вместо Владимира Панова. После ссылки Носкова в Дзержинск силовики по команде сверху стали искать компромат на “носковских”. Как известно, на многих чиновников в соответствующих сейфах находятся документы, которые до поры до времени лежат без движения. По той причине, что, как правило, уголовное дело можно развернуть против различных лиц. И не ясно, по кому же поступит команда “фас”. Так, по эпизоду с рембазой БорПАП уголовное дело можно было возбудить на главу городского округа Бор Александра Киселева, на начальника департамента управления имуществом Алексея Щенникова, на первого заместителя главы администрации г.о. Алексея Мочкаева, как куратора транспортных перевозок. Киселев, как глава администрации, единолично управляет, и ни одно совещание не может пройти без его поручения. Вопрос сдачи ремонтной базы в аренду носит имущественный характер и это компетенция Щенникова. Мочкаев занимался по поручению Киселева выводом БорПАП из системного кризиса. Каждый из этих трех лиц мог быть обвинен в злоупотреблении должностными полномочиями и дело бы дошло до суда и дальше был бы обвинительный приговор.
Команда “фас” пришла на Алексея Мочкаева. Его назначили виноватым из-за противоречий с “группой Панова”. А могли бы назначить виноватыми с такими же основаниями или даже большими Киселева и Щенникова. А дальше это дело следственной техники. Лишь бы был эпизод. И любой, кто рядом стоял, может стать обвиняемым. Именно поэтому это дело является политическим. Оно затронуло того, кто первым из них оказался под политической раздачей. Это очень важно понимать, потому что мало кто в подобном разбирается, на самом деле.
Для тех, кто внимательно следит за резонансными судебными процессами над чиновниками, специально отмечу, что “дело Мочкаева” в чем-то похоже на “дело Привалова” по продаже акций ОАО “ТЭК-НН”. Хотя между этими делами есть и существенные различия. И Алексей Мочкаев, и Владимир Привалов не подписывали никаких документов. Их обвинили на основе только свидетельских показаний лиц, которых следствие могло притянуть в качестве обвиняемых. В том и в другом случае был обвиняемый, который согласился сотрудничать со следствием и давал нужные показания на главного фигуранта дела. Без них, в первом случае, заместителя директора департамента экономики Крайнова, во втором случае директора БорПАП Новикова, дела бы не получилось. Таким образом, это “литературное обвинение”. Без реальных доказательств. В ходе судебного следствия на 90% свидетельские показания развалились. Но прокурор ничего не поменял в обвинении, как будто не было судебного следствия в течении года. Зачем тогда оно, если разбирательство в суде в течение года никакого значения не имеет для обвинения? Для обвинения суд – ничто? Пусть прямо об этом скажут.
Но есть и различные нюансы. В деле Привалова оценщик стал обвиняемым. потому что не дал показаний против Привалова, а в “деле Мочкаева” оценщик дал показания против него и лишь на суде заявил, что видит его в первый раз. То есть, виновен тот, кто не дает показаний на тех, кто выше и важнее для следствия. На Кондрашова Привалов не дал показания. Привалов курировал имущественные вопросы. Поэтому, обвинение в его отношении было натянуто как сова на глобус. Мочкаев не курировал имущественные вопросы, и следствие пошло дальше в том, как можно обвинить любого, кто рядом стоял. Когда судили Привалова, то я задавался вопросом: это предел? Теперь понятно, что это был не предел. А в деле Мочкаева это предел? Или можно еще идти куда-то дальше, основываясь на близком к совершенству умении добывать у свидетелей нужные показания?
Мы уже говорили о том, что Мочкаев по поручению Киселева, а иначе и быть не могло, стал заниматься выводом из кризиса БорПАП. По ряду вопросов, в том числе по сдаче в аренду рембазы автопассажирского предприятия, он собирал совещания, где проходили коллективные обсуждения проблем. Выслушивались все точки зрения И принималось стратегическое решение. Не кулуарно это происходило, не тайно, чтобы никто не догадался. Дальше конкретикой занимался уже департамент имущественных отношений, который не подчинялся первому заместителю главы администрации. Это подчинение главе администрации. Дальше по конкурсу отбирался ими оценщик. Принимали его оценку стоимости рембазы. Они проводили сам конкурс, образовав аукционную комиссию. Это все не епархия Алексея Мочкаева. Торги проходили в электронной форме. Тем не менее, обвинение посчитало, что тут “рука Мочкаева”. Он все это организовал. Не мог это сделать, как 1 – ый зам Киселева? Значит, имел возможность сделать это когда замещал Киселева в должности и.о. главы администрации. Мало ли кто какие возможности имеет? Где доказательства? Их нет.
Отдельный разговор по так называемой заниженной в разы оценке. По нашей информации, в качестве аналога по аренде помещения на Бору примерно в то же время следственные эксперты взяли площади Борского стекольного завода. На БСЗ помещения были отремонтированы, обеспечены видеонаблюдением, отапливались, к ним подведена железнодорожная ветка. Разве это аналог по цене полуразрушенной рембазе БорПАП? Это, мягко говоря, некорректно. Так только натягивается обвинение, но не ищут истину. Что касается аффилированности фирмы-арендатора с Мочкаевым, то реальных доказательств, кроме “они знакомы” тоже не найдено. На Бору многие друг с другом знакомы. И что? Суммарно мы видим отсутствие доказательств по делу. Ладно бы в результате такого курирования БорПАП обанкротился или перешел через акционирование частным лицам за 3 рубля. Но ведь финансово-экономическое положение борского автопассажирского предприятия заметно улучшилось. Значит, не грабили, а ставили на ноги, увеличивая выручку от перевозок.
