Что бы не решила судья по уголовному делу экс-главы Нижнего Новгорода Олега Сорокина и бывших милиционеров Евгения Воронина и Романа Маркеева, первый эпизод, связанный с похищением человека, отпадает из-за заведомо ложных показаний потерпевшего Александра Новоселова. По пыткам и их признакам битву медицинских специалистов и экспертов выиграла защита.

Воссоздадим картину похищения Александра Новоселова и то, что случилось дальше. 7 апреля 2004 года его задержали на площади Свободы милиционеры и доставили в здание ГУВД в кабинет полковника Евгения Воронина. Там в течении суток Новоселова склоняли к тому, чтобы он дал показания о причастности братьев Дикиных к покушению на бизнесмена Олега Сорокина. Он отказался давать показания письменно из-за опасений братьев Дикиных, но устно дал согласие Воронина на сотрудничество. Это спровоцировало ОРМ.

27 апреля того же года в районе площади Свободы Александра Новоселова сажают в автомобиль и везут в балахнинский лес. Милиционеры, видимо, полагали, что такое ОРМ устроит как их из-за получения задокументированных показаний на Михаила и Александра Дикиных, так и Новоселова, у которого появлялось оправдание перед братьями: привезли в лес, пытали и запугивали, пришлось написать все, что требовали. В результате Новоселов написал показания по двум фактам, которые имели отношение к покушению. Пытали его реально в лесу или нет? Есть видео продолжительностью примерно 32 минуты, где потерпевший в чистой одежде, без видимых телесных повреждений и в спокойном состоянии пишет заявление на имя прокурора Нижегородской области. Нет никакого впечатления, что его до этого три часа били, валяли по траве и земле, около уха стреляли из пистолета, душили целлофановым пакетом и грозились топором отрубить ногу.

И вот Новоселова привозят из леса прямо в ГУВД, около здания его встречает полковник Воронин. Новоселов просит отвести его в туалет умыться, жалуется на похищение охраны Сорокина, говорит о том, что его били. Но он не говорит о стрельбе из пистолета, об удушении пакетом, о попытке отрубить ногу топором. Воронин отмахивается: мол, это не к нему. Очень важно, что Новоселов не демонстрирует следы побоев, не требует вызвать врача, не жалуется на плохое самочувствие. С ним выпивают коньяк, два часа уговаривают повторить показания против Дикиных под протокол следователя. Наконец, его выпускают из ГУВД. Новоселов выходит на улицу и не вызывает скорую помощь. Он звонит директору фирмы “Корд-строй” Чернышову, у которого он работает, и поясняет то, что с ним в тот день произошло. Дальше они прибывают в “Корд-строй”, где собирается несколько человек послушать Александра Новоселова, в том числе, Дикин. Собравшиеся примерно час обсуждают сложившуюся ситуацию. Еще куда-то едут, в клуб “Атлантик”, там делают видеозапись рассказа Новоселова. И только якобы после этого Новоселова отвозят в Нижегородский областной отдел судебно-медицинской экспертизы. Спустя несколько часов после “пыток” в балахнинском лесу.

Итак, Новоселов приезжает в “Корд-строй” и рассказывает Михаилу Дикину о том, что дал на него практически роковые показания. Что происходит? Дикин говорит, что это ерунда и ничего не значит? Конечно, нет. Он понял, что это очень опасно для него. Поэтому, ему нужна контригра, в результате которой он мог бы обнулить успех оперативников Воронина. Для начала он делает Александра Новоселова своим союзником. Мол, любой тебе, Саша, скажет, что следующим шагом люди Воронина тебя сделают нашим соучастником, для тебя самое плохое не позади, а впереди. Поэтому, надо делать то, что мы тебе с братом скажем, тем паче, что он сам милиционер.

Полагаю, что Новоселова сразу отвезли домой и сказали, чтобы он ждал сигнала, после которого ему надо будет лечь в Сормовскую районную больницу №12. Кстати, Новоселов был прописан тогда в Автозаводском районе, а жил в той части улицы Коминтерна, которая находится в Московской районе. Но определяют его в Сормовскую больницу, кстати, не с такой уж блестящей репутацией, как знают многие сормовичи. Думаю, что Михаил Дикин стал договариваться с больницей №12, только потому что там главврачом работает Вячеслав Лазарев. Друг и партнер по бизнесу Дикина Эстрин ранее работал в этой больнице и знал Лазарева. Он давал показания о том, что был инициатором выдвижения Лазарева в депутаты ЗСНО-2002. Дикин тоже очень помогал Лазареву на выборах в Законодательное Собрание. Там все считали Лазарева “человеком Дикина”. Я лично хорошо помню, что на выборах мэра Нижнего Новгорода Лазарев был доверенным лицом Дикина. Как только Дикин с ним договорился, Новоселова в тот же день вечером отправили в больницу №12.

Для того, чтобы оттенить факт того, что больница №12 Дикиным и Эстриным контролировалась через Лазарева, была сочинена легенда о том, что сначала Новоселов поехал в Нижегородский областной отдел судебно-медицинской экспертизы на проспект Гагарина, но там почему-то 20 минут никто не выходил и пришлось уехать. Странно, что на Гагарина Новоселова, по его словам, отвозил Эстрин, а некоторые говорят, что Эстрина вообще не было на встрече в “Корд-строе”. Может, клинику на проспекте Гагарина упоминают только для отвода глаз? И вот в больнице №12 Новоселову ставят такой диагноз, как будто его несколько часов назад жестоко били и пытали. Все начинает развиваться по сценарию Михаила Дикина. Вдруг у Александра Новоселова возникают сломанные ребра, отбитая почка, ушибы и синяки на груди, руках и ногах, ушиб головного мозга. Это все фиксирует врач Колчин. Следы пыток налицо. Значит, можно признать показания потерпевшего полученными с нарушениями закона, выбитыми насильно. Доказательства недопустимые!

Новоселов лежит в больнице 17 дней. Появляется экспертиза подписанная Юрьевым, который фактически повторил то, что изначально написал лечащий врач Колчин, который выступал в процессе Сорокина – Воронина – Маркеева при скандальных обстоятельствах. Кто-то точно знал время вызова Колчина в суд и встретил его прямо на входе в здание, вручив копии его свидетельских показаний с комментарием “Возьмите на всякий случай”. Следователь по делу братьев Дикиных тоже просил эксперта посмотреть больного Новоселова. Этот эксперт не видел ряд телесных повреждений, которые Колчин обнаружил.

Появляется еще один медик Измайлов, который не помнит ту ситуацию 15-летней давности, Новоселова он тоже не помнит. Получается что-то вроде ничьей. Но справки-то в пользу Новоселова. Плюс врач больницы №12 Колчин уверял судью, что на него тогда никто не воздействовал и ни о чем его никто не просил в отношении диагноза Новоселову. Говорят, что тогда было возбуждено уголовное дело на врачей больницы №12 за фальсификацию медицинской справки Новоселову, но кому сейчас это интересно. И вот защита в качестве специалистов вызывает двух профессоров Сергея Самищенко и Владимира Толстолуцкого – абсолютные профессионалы дали очень четкие ответы на все вопросы, произведя однозначное впечатление даже на судью. Самищенко четко доказал, что у Новоселова не было ушиба мозга, не было асфиксии, то есть такого удушения целлофановым пакетом, от которого пострадавший якобы терял сознание. Толстолуцкий доказал, что у Новоселова не было ушиба мозга. Мол, лечащий врач, увидев потерю сознания у пациента, мог ошибочно поставить диагноз субарахноидального кровоизлияния, но дальнейшие наблюдения за больным отменили бы такой вывод в обязательном порядке. Без операционного вмешательства, то бишь, трепанации черепа, это кровоизлияние бы только развивалось опасно для жизни Новоселова. При этом специалисты удивлялись диагнозам врачей и выводам экспертов: у Новоселова не было на голове ссадин, а как же тогда мог быть ушиб мозга такой серьезный?

Это означает только то, что в балахнинском лесу не было никакого удушения, ударов пистолетом по виску и прочих жестоких пыток. Надо полагать, что это все придумали в 2004 году Дикин и Новоселов, чтобы уйти от уголовного преследования по делу о покушении на Сорокина. А в 2017 году эта “мина замедленного действия” Михаила Дикина “взорвалась” под Сорокиным, Ворониным и Маркеевым самым неожиданным образом, когда уже никто не ждал. Позор, конечно, страшный, но что поделаешь, если в судах чаще всего побеждает тот, кто лучше врет, подкрепив ложь каким-нибудь документом того же свойства.