Правоприменительная практика по “делу Александра Новоселова” в части квалификации действий бывших работников МВД Воронина и Маркеева и тем более экс-главы Нижнего Новгорода Сорокина по ст. 126 УК РФ (“Похищение человека”) является целенаправленной грубой ошибкой следствия. Диктуемой политическим заказом. Убежден, что это “кривое” обвинение развалится в одной из судебных инстанций.
Уже сейчас ясно, что у защиты и обвинения две противоположные и одинаково неправильные точки зрения на преступление, совершенное в отношении Александра Новоселова в конце апреля 2014 года, когда “неизвестные лица” вывезли его в балахнинский лес. Защита полагает, что это было “оперативно-розыскное мероприятие с имитацией похищения”. Обвинение утверждает, что это было “похищение под видом ОРМ”. На самом деле, истина посередине: это было “превышение полномочий работников милиции под видом ОРМ”. Но вовсе не классическое похищение человека.
Имея оперативную информацию о прямом или косвенном участии работника дикинской службы охраны Александра Новоселова в покушении на бизнесмена Олега Сорокина 1 декабря 2003 года, правоохранительные органы опасались того, что, после его допроса у следователя, Дикин получит информацию о подозрениях в свой адрес. Это позволило бы ему воздействовать на главного свидетеля Новоселова. Поэтому, было решено обязательно добыть в результате ОРМ “добровольное заявление” Новоселова на имя руководителя прокуратуры о его личном участии в покушении в роли киллера, как максимум, и об участии Дикина, как заказчика – по-минимуму.
Во время проведения ОРМ, по замыслу его разработчиков, Новоселов должен был, образно говоря, осознать всю глубину своего морально-нравственного падения из-за сокрытия своего участия и участия Дикина в тяжком резонансном преступлении. Этому осознанию и деятельному раскаянию должны были способствовать его шоковое состояние (нахождение в лесу с неизвестными лицами, которые могут представлять опасность для его жизни и здоровья), а также неожиданная встреча с потерпевшим, который демонстрировал следы ранений.
Задержание Новоселова на остановке общественного транспорта на площади Свободы проводили оперативники ГУВД, имевшие санкцию на проведение ОРМ. Соответственно, эти действия имели легальную природу. Оперативники имели право задержать Новоселова и посадить его в автомобиль. Но далее, по оценке следствия, их действия приняли нелегальный характер. Вместо перемещения Новоселова в отдел милиции, они перевезли его в лес. При этом оперативники ГУВД сделали все, чтобы задержанный считал их не должностными лицами милиции, а охраной бизнесмена Сорокина. Именно эти обстоятельства использует сейчас следствие, чтобы представить захват и перемещение Новоселова, как похищение человека, чтобы удерживать его в своих целях.
С какой целью? Не с преступной целью получения выкупа, ограбления, изнасилования или иных посягательств против личности. А для получения собственноручно написанного заявления об участии ряда лиц в покушении на Сорокина. Доказательствами этого вывода являются: материалы видеосъемки, аудиозаписи с места преступления в лесу, заявление Новоселова, которое было использовано в материалах уголовного дела, эти показания вошли в обвинительное заключение.
Таким образом, в лесу оперативники ГУВД, действуя из карьерных интересов с целью получения поощрений от начальства за раскрытие громкого преступления, превысили свои полномочия, не имея преступных мотивов. Участвовавший в ОРМ Сорокин действовал в интересах раскрытия преступления против своей личности, предоставив свой автомобиль, а также лично добивался от Новоселова написания признательного заявления. Также не имея преступных намерений.
Приведу доводы в пользу того, что в отношении Новоселова действительно совершено преступление, но вовсе не по ст. 126 УК РФ. На самом деле, есть лишь формальные признаки “похищения человека”, так как имел место захват Новоселова и перемещение вопреки его воле. Однако эти действия проводились должностными лицами, имеющими на руках документ об ОРМ. Поэтому, речь тут надо вести о незаконном лишении свободы Новоселова, по форме прогрессирующего в результате его перемещения в похищение человека. Но в отношении должностных лиц правоохранительных органов, находящихся при исполнении, ст. 127 УК РФ (“Незаконное лишение свободы”), насколько я знаю, не применяется. Дело в том, что их полномочия состоят в лишении граждан свободы местонахождения и перемещения. Следовательно, к ним при незаконном лишении свободы применяются статьи УК РФ о превышении полномочий. Когда оперативники под видом охраны Сорокина перемещали Новоселова в лес, то они не похищали его, а создавали, будучи при исполнении, благоприятные условия для превышения своих полномочий. Это абсолютно очевидно.
Несмотря на формальные признаки похищения человека, надо отметить, что Новоселов был перемещен не в замкнутое помещение под охраной или под замком, а в лес. Это означает, что речь шла не об удержании человека, как инструменте давления на него, а о создании условий для “добровольного” написания заявления без внешних помех: звать на помощь бесполезно, никто не услышит. Это не то, что “сиди тут до тех пор, пока наши условия не будут выполнены, хоть месяц или год, и тебя никто не найдет”. Совсем другое: “Поговорим на свежем воздухе и вернем тебя на место”.
Наконец, после написания заявления Новоселовым, его действительно обратно привезли в Нижний Новгород, прямо к зданию ГУВД, где он рассказал о произошедшем полковнику Воронину и даже выпил с ним по паре рюмок коньяка. Новоселову никто не препятствовал, чтобы он жаловался в прокуратуру по проведенному ОРМ. Таким образом, совершенное оперативниками якобы “похищение человека” было ими добровольно прекращено не в результате того, что цели данного преступления были выполнены. А потому что они в любом случае его бы вернули в город в тот же день по ОРМ. Без освобождения Новоселова спецназом или его успешного побега из леса. При этом, “похитители” имели полную возможность в лесу для того, чтобы заставить Новоселова оговорить себя, признавшись в киллерстве, а также указать любых лиц, сделав их причастными к преступлению. То есть, получить с него ложные показания в интересах следствия. Этого не было сделано, хотя для этого оперативники могли удерживать его и дальше. Заявление Новоселова, написанное им в лесу, было подтверждено другими доказательствами по делу. Поэтому нельзя утверждать, что он был освобожден похитителями после выполнения ими своих “преступных” целей.
В случае добровольного возвращения похищенного человека, похитители освобождаются от уголовного преследования по ст.126 УК РФ. Но не освобождаются от уголовного преследования в случае совершенных при этом правонарушений. Например, превышения служебных полномочий по ст. 286 УК РФ, по которой давно истек срок давности. Я считаю, что в отношении должностных лиц Воронина и Маркеева должен состояться суд, но обвинение им должно быть квалифицировано по ст. 286 УК РФ. Находиться они должны под подпиской о невыезде, а не в СИЗО. В силу того, что срок давности по данному преступлению пропущен следствием и наказание им не грозит.
Вина Сорокина, который не имел должностных полномочий, меньше на порядок. Да, он предоставил оперативникам ГУВД свой автомобиль, чтобы дезориентировать Новоселова в отношении “неизвестных”. Но Сорокин не участвовал в захвате Новоселова, в его перемещении в лес. Не присутствовал при пытках, на которые тот многократно жаловался в инстанции. По преступному участию Сорокина в ОРМ срок давности тоже давно прошел. Сорокин вполне мог быть втянут в личное участие в ОРМ обманом с использованием вполне понятной его заинтересованности в раскрытии покушения, а также обещаниями оперативников, что он в материалах ОРМ фигурировать не будет. Вместо него там будет вроде как загримированный “двойник”. Вся эта история больше тянет на условный срок или оправдание. А вот объективности никто не обещал, да.
