Текст последнего слова Натальи Резонтовой опубликован на различных информационных ресурсах, взбадривая ее немногочисленных соратников. Она построила свою речь на срывании всех и всяческих масок. А может и с нее надо аккуратно сорвать маску?

Фото kommersant.ru

Суд – не место для политических обличительных речей, там подсудимые говорят о том, в чем их обвиняют. Но Наталья Резонтова решила образно поговорить о маске, которая нам так надоела за время пандемии. Мол, если наше государство окажется без маски, то все увидят, что Россия – это царство несвободы. Проблема в том, что широкое распространение в информационном пространстве спича Резонтовой свидетельствует об обратном. Ее речь может прочитать каждый, если захочет, и никому от этого не страшно. 10 – 12 лет назад такое было невозможно. А сейчас в Нижнем Новгороде только ленивый не слышал о том, что она в суде толкнула “яркую речь”. О чем это говорит? Право граждан на свободу слова соблюдается, свободу распространения информации никто не пресекает, да это и невозможно сделать. Да, государство ставит довольно жесткие ограничения, но базовые основы прав и свобод остаются неприкасаемыми.

Возьмем, для примера, конкретно, саму Наталью Резонтову. Она в якобы не лучшие времена продолжала работать в СМИ, как наемным автором, так и издавая журнал. Активно участвовала в общественной деятельности, посещала политические мероприятия, причем, не как журналист, их освещавший, а как участник и даже организатор. Наконец, она участвовала в выборах в гордуму Нижнего Новгорода в 2020 году, где заняла второе место. Ну и где ее гражданские права нарочито нарушались, если она сама не нарушала законы? Нигде. Она ссылается на то, что кому-то дали излишне большие сроки наказания. Это прискорбно. Однако надо тщательно изучать материалы уголовных дел, чтобы понять, что случилось.

Наталья Резонтова защищает, например, Алексея Навального. А я вспоминаю, что его так называемый Фонд борьбы с коррупцией как-то очень кстати удружил Администрации президента и полпредству президента в ПФО по главе Нижнего Новгорода Ивану Карнилину, добыв информацию о его квартирах в Майами, которая была как по заказу для тех, кто пытался заменить в мегаполисе городское руководство. До этого Навальный несколько раз побывал в Нижнем Новгороде, в его поддержку здесь проводились митинги и демонстрации. Помнится, на Большой Покровской был несанкционированный митинг с участием Алексея Навального, который даже никто не пытался прервать. Полиция бездействовала без команды “фас”. На этом основании полагаю, что порой Навальный работал и по заказам властей. И значит, его жесткая посадка обусловлена борьбой различных “башен кремля”.

Еще одно рассуждение. Когда посадили экс-главу Нижнего Новгорода Олега Сорокина, то многие говорили, что сочувствовать ему не надо, он политик, а потому не мог не понимать всех рисков, в том числе и по попаданию в тюрьму. То же самое относится и к Навальному. Он летел на самолете в Россию будучи тысячу раз предупрежден, что его могут посадить, и он никогда больше на свободу не выйдет. Так оно и получилось. Чего же его жалеть? Он сознательно шел на риск, считая, что это вызовет революцию. Отсюда и отношение к тем, кто вышел на январские акции протеста, было как к революционерам, готовым свергать власть. А не просто к каким-то там ситуационно недовольным, которые по мелочи что-то не воспринимают. Наталья Резонтова этого не понимает? Тогда не надо заниматься политикой. Полагаю, что специальные службы всех или почти всех участников этих акций идентифицировали, создали базы данных неблагонадежных. И, тем самым, подвесили их на крючки надзора.

Оппозиционный фотограф, историк Илья Мясковский очень интересно заметил, что если бы не было в январе 2021 года разбито оппозиционное движение, то в 24 февраля 2022 года не была бы начата СВО. Потому что в тылу оставалась бы мощная “пятая колонна”. Мясковский в чем-то прав. А значит, Наталья Резонтова даже помогла своими призывами “выйти на площадь” властям решить некоторые задачи на перспективу. Ей бы внутренне признать ошибку и сказать самой себе: поделом мне наказание, раз дурочку сваляла, только людей подставив.

Могу догадываться, что толкнуло журналистку Резонтову, которую я бы не назвал природной оппозиционеркой, в политику против властей. Видимо, на нее большое негативное впечатление произвело убийство экс-губернатора Нижегородской области Бориса Немцова в феврале 2015 года. Она ему давно симпатизировала и взгляды в чем-то разделяла. А тут произошел прорыв. И она сделала вывод, что в стране все неблагополучно. Наверное, это и был именно для нее переломный момент. Ясно, что дальше на нее повлияло и самоубийство коллеги Ирины Славиной. Думаю, что Резонтова и многие ее коллеги делали ставку на мэра Нижнего Новгорода Владимира Панова, который обещал им процветание на долгие годы вперед. Его отставка стала ударом для определенной “группы лиц по предварительному сговору”. Уголовные дела в отношении Александра Пичугина и Михаила Иосилевича тоже подействовали. От каждого такого воздействия все эти резонтовы, пичугины и иосилевичи все больше радикализировались. Возможно, вышли на иностранное финансирование. И из еще недавно незаметных журналистов вдруг получились ярые оппозиционеры.

В 2014 году в Нижнем Новгороде прошел Общероссийский Гражданский форум “За прямые выборы мэров”, где присутствовали Дмитрий Гудков, Илья Пономарев, Илья Яшин, Ирина Прохорова, Евгений Гонтмахер и другие. В общем, примерно тот же состав, что и на недавнем съезде бежавших оппозиционеров в Варшаве. По-моему, тогда Резонтовой и Пичугину вообще все это было неинтересно. Туда ринулись совсем другие нижегородские политологи и журналисты. Это говорит о том, что радикализация у Резонтовой началась позднее, примерно с 2015 года. А после отставки Панова они пошли против власти уже без прежних договорняков и компромиссов.

Последний принципиальный момент. Наталья Резонтова в последнем слове пожаловалась, что из-за меры пресечения в виде запрета определенных действий, а потом и из-за домашнего ареста ее лишили заработка, в том числе журналистского. Считаю, что неправильно, когда журналист становится одновременно еще и политиком. Взял мегафон в руки и командуешь демонстрантами? Будь любезен уходи из профессии журналиста, который дает информацию об этой демонстрации. Для меня лично это как футболист, который на игру, в которой он сам участвует, делает ставки в букмекерской конторе. Обычно их за такое дисквалифицируют.

Надо делать выбор между политикой и политической журналистикой, их совмещение – это выход за “красную линию”. Это, я считаю, подвело и Славину. В этом специфика политической журналистики. Резонтова стала политиком – это нормально. Но тогда надо и зарабатывать в политике, а не в журналистике. Суд ограничил ее в доступе к интернету. Это политические риски, на которые она сознательно шла. Если рисковать не по душе, то надо оставаться в политической журналистике, чтобы со стороны объективно давать картинку или аналитику. Резонтова зашла за “красную черту”, и после этого жаловаться на бытовые сложности бесполезно. Последнее слово Натальи Резонтовой было ярким, но не жарким. Сторонников у нее не прибавилось.