Федеральные информационные источники сообщают, что в развитие и продолжение законопроекта Крашениннникова – Клишаса уже готовится закон о том, что глава региона сможет снимать с должности главу областного центра по “утрате доверия”. Это означает, что системное противостояние, которое продолжалось почти тридцать лет, заканчивается в пользу губернаторов.

Фото niann.ru

В Нижнем Новгороде особо богатая история взаимоотношений губернаторов и глав областного центра.

В 1991 году губернатор Борис Немцов настоял на кандидатуре мэра Дмитрия Беднякова, которого горсовет так и не принял. Бедняков остался с приставкой и.о.. Но в 1994 году Немцов и Бедняков разругались из-за Устава Нижнего Новгорода, который готовил градоначальник. Дмитрий Бедняков был смещен с должности – сейчас это выглядит удивительным – по Указу Президента Бориса Ельцина. В 1994 году были также сорваны первые прямые выборы мэра Нижнего Новгорода. Вместо Беднякова мэром сделали вице-губернатора Ивана Склярова. И в 1995 году первый и последний раз на выборы в паре шли и выиграли кандидат в губернаторы Немцов и кандидат в мэры Скляров. Уходя из губернаторов, Немцов поддержал Склярова на губернаторских выборах. Это был бесконфликтный дуэт.

Потом было противостояние губернатора Ивана Склярова и мэра Юрия Лебедева. Политически это объяснялось тем, что оба хотели стать преемниками Бориса Немцова. Экономической базой для конфликта стали межбюджетные отношения. Отношения губернатора Геннадия Ходырева и мэра Вадима Булавинова были мягче, хотя Ходырев надеялся продвинуть на пост главы Нижнего Новгорода своего человека Юрия Сентюрина.

А в 2003 году важной вехой стало принятие ФЗ-131 (“О местном самоуправлении”). Мнения тогда разделились. Кто-то говорил, что этого “троянского коня” нам подкинул Запад, чтобы разрушить страну, выделили местное самоуправление. Другие говорили, что у россиян общинное сознание, и МСУ в нашем менталитете. Этот ФЗ не упростил отношений между губернаторами и мэрами, скорее, наоборот, усложнил.

А тут еще в 2004 году отменили губернаторские выборы, оставив прямые выборы мэров. Отношения губернатора Валерия Шанцева и мэра Вадима Булавинова не сложились. Булавинова избрали мэром Нижнего Новгорода в 2005 году уже при Шанцеве, но определились с данной кандидатурой до него. Кроме того, Булавинов получил очень высокий результат, что насторожило нового губернатора: не слишком ли популярен городской голова? Началась борьба за полномочия и за изменение межбюджетных отношений в пользу области.

В 2010 году отменили прямые выборы мэра в Нижнем Новгороде под влиянием губернатора. Однако федеральный центр, напрямую влияя на назначение губернаторов, привык их ослаблять противостоянием с главами областных центров. И этот рычаг Москва не желала выпускать из рук. Главы МСУ стали кадровой номенклатурой Москвы, без согласования с которой мэра избрать запрещалось. Это носило “теневой” характер, но в случае конфликтов все выходило наружу. Все догадывались: кого Москва поддерживала, а кого – нет. На этом погорел Олег Сорокин, которого избрали главой Нижнего Новгорода вопреки позиции федерального центра, который обещал должность Вадиму Булавинову. Губернатор Шанцев формально не имел права голоса в той ситуации, но он обещал Сорокину его прикрыть, потому что Булавинов нарушил свое обещание и отказался работать с Олегом Кондрашовым, который планировался на главу администрации города.

Тем не менее, губернатору Шанцеву было не просто с “двумя Олегами”, которые явно конкурировали между собой и метили в будущие губернаторы. Шанцев желал напрямую управлять Нижним Новгородом. Для этого убедил Кондрашова закредитовать городской бюджет, иначе, мол, сделать ничего не получится. В 2015 году Москва с подачи губернатора Валерия Шанцева согласовала главой города Дмитрия Краснова, но Нижний Новгород уже привык поступать по-своему. Главой МСУ был избран Иван Карнилин. А Олег Сорокин пошел в ЗСНО, чтобы оттуда бороться за позиции Нижнего Новгорода. Для Москвы это был уже явный перебор. Москва убедила Ивана Карнилина покинуть свой пост. Но это не стало победой. Федеральный центр не смог уговорить Елизавету Солонченко не избираться мэром. Москва посчитала, что во всем виноват губернатор Шанцев, который потерял управление регионом. Началась подготовка его свержения.

Новый губернатор Глеб Никитин приехал как бы не один, а с новым мэром Владимиром Пановым. Но это было не так. Никитин был от Ростеха, а Панов от Росатома. Вновь это была кандидатура Москвы, которую подали для убедительности, как человека Никитина. Эти “маленькие различия” сказались, и Панов в мае 2020 года покинул пост мэра.

А вот Юрий Шалабаев стал действительно креатурой губернатора. Роль Москвы в этом назначении была ниже, чем обычно. Причем, Глеб Никитин активно участвует в управлении Нижним Новгородом, но не так как Валерий Шанцев во времена Олега Кондрашова. Действующий глава региона делает это за счет областного бюджета, а не за счет кредитов бюджета городского.

Еще до законопроекта Крашенинникова – Клишаса губернаторы-технократы, и чуть ли не в первую очередь Глеб Никитин среди них, оказались полностью вписаны в вертикаль. Необходимость сохранения определенной самостоятельности мэров в противовес губернаторам отпала. Поэтому их переводят под прямое подчинение губернаторам, что выглядит вполне логично. В Нижегородской области все это произошло чуть раньше. Избыточно “независимый” мэр Панов не вписывался в эту систему. А Шалабаев полностью вписывается. И дело не в их личных качествах, а в требованиях системы. Губернаторы встроены в вертикаль и нет нужды со стороны Москвы заигрывать с мэрами, как сдержками и противовесами. Наоборот, это стало минусом – такие игры в самостоятельность.

Один мэр этого не понял, второй, на его примере, все уразумел. Вот так заканчивается почти тридцатилетнее системное противостояние нижегородских губернаторов и мэров.