Раз уж эта неделя выдается “криминальная”, то на десерт обращусь к уголовному делу бывшего руководителя “Теплоэнерго” Ильи Халтурина. Ему инкриминируется три эпизода: два по превышению должностных полномочий по ч.3 ст. 286 УК РФ и один по растрате по ч. 3. ст. 160 УК РФ. Самый интересный эпизод по растрате. Я бы назвал это новой классикой следственной работы.
На некое лицо было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст.286 УК РФ примерно в апреле 2024 года. Об этом он не поставил в известность гендиректора “Теплоэнерго” Илью Халтурина, с которым работал. Согласился сотрудничать со следствием и помогать в разработке Халтурина. Очевидно, за то, чтобы его самого не арестовали. Через несколько дней этот человек встретился с Халтуриным и попросил повышения оплаты труда, чтобы у следствия был факт ее незаконного увеличения. Не исключено, что такой разговор между Халтуриным и этим человеком возникал и ранее – иначе, мол, этот ценный кадр сольется. Халтурин согласился повысить оплату труда. Это было сделано по протоколу общего собрания участников теплоэнергетического предприятия. Коллегиально. В дальнейшем свидетель дал показания на Халтурина, сообщив, что руководитель “Теплоэнерго” знал о возбуждении уголовного дела на него и предложил через повышение зарплаты оплачивать своему подчиненному адвоката, которого должен был предоставить, чтобы контролировать показания находящегося под уголовным делом подчиненного. Было проведено общее собрание участников, а на самом деле Халтурин и другие лишь подписали кем-то подготовленный протокол. Чудо как хороша версия следствия: Халтурин, опасаясь показаний данного лица стал оплачивать ему адвоката, чтобы подчиненный не сказал что-то не то. По сути, это расценили как покупку показаний за деньги теплоэнергетического предприятия. Прямо как в кино!
Из этого и вырос один из трех инкриминируемых эпизодов руководителя “Теплоэнерго” Ильи Халтурина. Он якобы потратил за 4 месяца, с апреля 2024 года до своего ареста, чуть более полумиллиона рублей в пользу третьего лица из вверенных ему денежных средств. А тот их истратил на собственные нужды – то ли на адвоката, то ли на другие цели. Это и есть растрата по ч. 3 ст. 160 УК РФ. Кому в этой ситуации верить? Обвиняемому Халтурину или свидетелю, которого явно завербовали и что-то ему пообещали. Еще по одному эпизоду показания данного свидетеля, скорее всего, тоже оказались ценными для следствия. На этом товарище построено 2/3 обвинения.
Обращает на себя внимание то, что ст. 160 УК РФ, то есть, хищение чужого имущества с использованием своего служебного положения в виде растраты, последние годы применяется довольно широко. Раньше постоянно мы видели ст. 286 и 159 УК РФ, а сейчас с ними вровень встала ст. 160 УК РФ. По ней квалифицировали преступления экс-гендиректора Арзамасского приборостроительного завода Олега Лавричева, экс-управляющего делами областного правительства Юрия Бортникова, бывшего руководителя “Теплоэнерго” Илью Халтурина, и бывшего ректора НГЛУ Жанну Никонову тоже призывали привлечь за растрату, но потом пошли по более привычному пути превышения полномочий. Но, по сути, речь идет об одном и том же, как и у Халтурина.
Утверждается, например, то, что Жанна Никонова выписывала премии по спискам, которые ей готовила ее подельница Юлия Чичерина. Отдельные СМИ прямо называли эти премии незаконными. Мол, не было заслуг, за которые неких работников надо было премировать. То есть, следствие могло всех получателей премий объявить расхитителями, которые действовали совместно с Никоновой и Чичериной, образуя большую организованную группу. Но их следствие готово было признать не обвиняемыми, а свидетелями, если они дадут показания о том, что они делились премиальными с ректором НГЛУ. Все соглашаются по понятной причине. А как было на самом деле? Могло быть, как угодно. Важно, что следствие по-любому добьется того, что ему нужно. Реального выбора у получателей премий нет. И неважно, делились получатели премий с Жанной Никоновой или не делились. Беда в том, что мы никогда не узнаем правды, потому что обвинение сейчас не требует реальных доказательств. Реплика “Какие ваши доказательства?” осталась только в фильме “Красная жара”.
