Мы видим, как правоохранительные органы подозрительно относятся к операциям с наличными деньгами. Поэтому, в резонансном “деле Александра Бочкарева” суть не только в том, что, по версии следствия, подсудимые получили и не вернули некую сумму денежных средств, но и в том, что эти финансы были в наличной форме. Кто же в этом деле главный, образно говоря, “обнальщик”?

Я тоже считаю, что операции с крупными суммами наличности – это верный признак преступления. Но не в том случае, если дело касается выборной кампании и, тем более, ее завершающего по времени этапа. Конкурентные выборы очень сложно, а то и невозможно, выиграть без использования наличных денег наряду с безналичными. Они используются обычно при оплате труда журналистов, пиарщиков, наблюдателей на избирательных участках, агитаторов. Это нарушение выборного законодательства, но без него не обойтись. Все партии нарушают, все кандидаты, идущие на победу, делают это. Конечно, никто не хочет свидетельствовать против себя, все говорят, что наличных денег не получали, являлись волонтерами, работавшими за идею. Как это и было на волне “романтизма” периода реально честных выборов. Но сама жизнь распорядилась так, что добровольцев и волонтеров заменили наемники, которые работают только за наличные.

Затраты на выборную кампанию в наличных на 90% и более приходятся на финишный период выборной кампании. Поэтому, для меня нет ничего удивительного, что РО ПП “Справедливая Россия” в НО в лице Бочкарева приняла от кандидата в депутаты Дмитрия Дзепы некую сумму наличных средств, которую не так уж легко, на самом деле, точно определить.

Дзепа стал кандидатом в депутаты Думы Нижнего Новгорода 23 июля 2015 года. В рамках той информации, которой я обладаю, он представляется мне “странным”, если не сказать больше, кандидатом. С одной стороны, он жаждет и алчет депутатского мандата. С другой стороны, Дмитрий Дзепа, оказавшись в муниципальном партсписке кандидатов, более месяца, то есть, до 27 августа, в партийном офисе не появлялся, на округе выборную кампанию не вел, в агитационные мероприятия не вкладывался. Естественно, это вызвало в партии недовольство: отдали проходное место бизнесмену, а он ни региональному отделению, ни Игорю Богданову не помогал. Вполне объяснимо то, что к концу августа к Дзепе у актива партии накопились вопросы и настроения исключить его из партии. Разве это не справедливо? Кроме того, получается, что Дзепу ничего в это время не волновало. Он считал, что все идет нормально и так бы гулял до дня голосования? Похоже, он пальцем об палец не ударил для своей победы на выборах. И кто в этом виноват? Согласитесь, что это странное поведение кандидата, раз он жаждет депутатского мандата. Видимо, Дмитрия Дзепу все устраивало, он считал дело вполне решенным. Но тогда это полностью опровергает версию следствия о том, что у Бочкарева не было реальной возможности обеспечить Дзепе депутатство.

Дзепа кандидат-бизнесмен. Он, как я понимаю, не внес денежных средств в выборную кампанию, не работал на округе, а просто ждал манны небесной по совокупности своих огромных заслуг перед партией. Между тем, даже в его насквозь субъективных показаниях нигде не звучит, что ему гарантировали депутатство в 2015 году “бесплатно”. Более того, само обещание депутатства в 2015 году не подтверждает в своих показаниях Александр Подлесов. А за выборную кампанию, понятное дело, кандидат должен заплатить. Тем более, что на последнем этапе выборной кампании РО ПП “Справедливая Россия” в НО нуждалась в средствах, что Бочкарев четко и ясно обозначил Дзепе, сообщив, что центр активности будет перенесен в кинотеатр “Россия”, то есть в Ленинский район. Партии для того и выдвигают кандидатов-бизнесменов, чтобы они, не работая лицом, финансировали партмероприятия. Что тут некорректного? Ничего.

Возникает вопрос: наличные или безналичные средства? По моей оценке, гражданин Дзепа много лет находится в “серой зоне” с финансовой точки зрения. Он сам дал показания, что официально получает зарплату 15 тысяч рублей в месяц, декларирует примерно 300 тысяч рублей в год. При этом живет на широкую ногу за счет средств своей мамы. Ему хватает на валюту, на обещания заплатить за депутатский мандат 10 миллионов рублей, стоит только до дома добежать. Хватает на операцию у профессора Го, выписанного из Сингапура, на отдых за границей. Все это “хозяйство” оплачивается либо наличными, либо по карточке мамы? В своих показаниях Дзепа говорит о том, что он помогал партии в 2010 – 2015 годах. Как он это делал? В наличной или безналичной форме? Видимо, в наличной.

В данной ситуации Дзепе легче было самому платить наличными в партию, чем в безналичном виде, тогда ему было бы труднее отчитаться и быть снятым с выборов. Сам заплатить не может, по декларации не заработал. Деньги других физических лиц, в том числе родственников, тоже должны были оказаться легитимными. Пройти через бухгалтерии фирм, в которых они работают. В общем, “безнал” Дзепе обходился много дешевле, чем наличные для партии или Бочкарева. Поэтому, к заявлениям Дмитрия Дзепы о том, что подсудимые не упоминали другой формы оплаты, кроме наличных, нужно отнестись критически. Все знали, что другой формы оплаты от него ждать не приходится. Это подтверждается его же показаниями, когда он говорит, что заранее зарезервировал 1,2 миллиона рублей наличными в сейфе в офисе на улице Ошарской.

Важно учитывать, что Дзепа не хотел взаимоотношений “он и партия”, то есть по безналичному расчету, он хотел взаимоотношений “он и Бочкарев”, то есть, по наличному расчету. Партия не могла ничего гарантировать, с нее нельзя было спросить. С партией можно было только судиться без шансов на успех. А на отдельную личность всегда можно оказать давление за якобы невыполненные обязательства. Это означает, что Дзепа со всех точек зрения сам был заинтересован в первую очередь в наличных операциях в данном контексте. Если бы от него потребовали безналичных перечислений, он бы сам стал просить внесения наличных средств? Это очевидно.

Итак, оплата наличными была чисто ситуативной, когда это было как в интересах самого Дзепы, так и в интересах РО ПП “Справедливая Россия” по обозначенным выше причинам.

А теперь о продаже и покупке мандатов, что звучит в показаниях ряда свидетелей. Практика “продажи мандатов” – это форма финансирования партии во время выборных кампаний. Так как финансирования никогда не хватает. Это вынужденная мера для региональных отделения партий. Но это не следует понимать буквально. Таков “сленг”. По сути, это себестоимость победы кандидата на том или ином округи или в той или иной региональной группе в зависимости от их проходимости при практически нулевой известности претендента. А вовсе не получение денег в карман определенными лицами. Тогда бы так называемый “партийный бизнес” быстро бы перестал существовать. Надо понимать, что если бы Дзепа не внес денежные средства в выборную кампанию, их пришлось тратить с других территорий и из других источников. За Дзепу заплатил бы кто-то другой. Разве это справедливо? В партии это вызвало бы недовольство. Не столько Дзепой, сколько Бочкаревым, который, дескать, пролоббировал приятеля – денежного мешка из корыстных интересов.

Резюме. Требование денег с кандидата, в особенности с бизнесмена, вполне корректное. Тот факт, что средства были внесены в наличной форме, диктовалось рядом обстоятельств, в том числе тем, что Дзепа был в этом плане “человеком в футляре”. Что касается требований вернуть деньги в случае неполучения Дзепой мандата, то они, по моей оценке, не являются корректными. Подсудимые были уверены в том, что Дзепа будет избран депутатом. Поэтому, легко пошли на его некорректные условия по возврату денег, что не принято на выборах. Ведь средства расходуются на партийное благо. Иного никто не доказал. Кроме того, он просто “выкрутил руки” подсудимым, которые ждали после ряда мероприятий, как выразился Сергей Воронов, “оглушительного результата” партии на выборах. Но этого не хотели областные и городские власти, перекрыв “кислород” РО ПП “Справедливая Россия”, что Бочкарев охарактеризовал Дзепе как “подставу”. Так и было.

С учетом всех этих обстоятельств очевидно, что картина так называемого преступления, не столь однозначна, как представляется следствию. В любом случае, тут нет факта обмана и мошенничества, а есть специфика отношений партии и кандидатов на выборах, которая следователем ошибочно не учитывалась, но могла бы быть учтена судом.