Пять лет назад Нижний Новгород попал в руки бизнеса. Город смотрелся как розовощекий пациент, над которым склонился главврач Валерий Павлинович, посоветовавший городу больше не ломать из себя деревенщину и прекратить пользоваться отсталым чиновным управлением. Тут же за ручку были подведены двое – Олег Валентинович и Олег Александрович. Мол, лучшие врачи, немного платные, но это ерунда. Сегодня Нижний Новгород лежит в бюджетной реанимации с нитевидными доходами и уповает опять на чиновное управление.

Тренерский состав по борьбе с городским благополучием. Подопечный в кадр не попал.

Фото с pravdapfo.ru

Мода на власть бизнеса в Нижнем Новгороде была введена усилиями губернатора Валерия Шанцева в 2010 году. Он заявил, что бизнес во власти – это хорошо и очень эффективно. Мол, только тогда предпринимательство зацветет махровым цветом, а территория начнет благоденствовать. Люди-то небедные, а потому воровать да драть не будут. Тем более, своих. Практически он повторил циничную цитату олигарха Бориса Березовского о том, что власть должна принадлежать тем, у кого больше денег.

Нижний Новгород всегда хотел денег. Потому что покоя не дают все эти шильдики “Третья столица”, “Столица Поволжья”, да и вообще – рукой подать до столицы, где деньги разве что из фонтанов не брызжут. И губернатор, прибывший из Москвы, тут пообещал всем придать столичного лоска, поэтому зуд жажды благоденствия было не унять. Конечно, сейчас денег хочется уже потому, что срам прикрыть нечем и очень хочется купить штаны, которые обещает отнять губернатор.

Молодые и активные Сорокин с Кондрашовым взяли Нижний Новгород, как трофей, доставшийся им после битвы с последним всенародно избранным мэром Булавиновым, разом отошедшим в класс ископаемых и интернет-мемов. Поделить лоскутное одеяло полномочий сразу не получилось – Сорокин залезал в огород сити-менеджера Кондрашова и наоборот. А вот разделение бизнес-интересов было четким. Первый быстро стал мужем успешной жены-девелопера, о чьих миллиардных доходах стали писать на стенах домов, а второй способствовал всплытию группы “энергетиков” и немного увлекался ЖКХ и недвижимостью в историческом центре.

В руках Олегов город шел вразнос, как гуляка: городская земля уходила на конкурсах и аукционах с одним участником по минимальной цене, победитель получал участие бюджета в создании инфраструктуры, область липкими руками рылась в налоговых сборах и забирала себе все больше городских денег под белозубые улыбки. Не имея средств, чтобы латать штаны, Нижний погряз в прожектерстве. Остальной бизнес, то есть не имеющий отношения к двум Олегам и губернатору, процветать так и не начал. Он сначала кряхтел и скрипел, а потом посыпался. Выяснилось, что бизнес легче вести в соседних регионах. Или не вести вообще.

Описывать прелести двухолежья рука давно устала, но хочется отметить всего два момента. Ключевых.
Во-первых, даже приход пирожника к власти в городе означал бы море злоупотреблений без должного контроля. Минимум во всех бюджетных столовых и учреждениях были бы продавлены поставки начальственных пирожков. Поэтому результат был ожидаем. Вопрос – куда смотрели, пока Сорокин и Кондрашов кармашки набивали да о содержании города забывали?
Во-вторых, ответственным за тех, кого приручил, все же стоит считать губернатора Шанцева. И минимум это означает статус свидетеля на судах над коррупционерами. Жаль, не сложилось. Кондрашов банально сбежал с фронта, а Сорокин пошел в партизаны.

Собственно, тесное сотрудничество в этом коррупционном клубке и стало причиной, почему одна часть синдиката не могла сесть без ущерба для первой. Делишки Кондрашова и Сорокина бросали длинные тени на губернатора. Но регулярные проверки, изъятия и прочее пугали фигурантов не больше, чем старое пугало взрослую ворону. Это был обмен ударами, когда отношения коррупционеров уже начинали портиться. Тут же запускались механизмы, которые сводили выезд командировочных силовиков к нулевому результату.

Силы природы возобладали. Более жесткий и хитрый Сорокин съел мягкого и ведомого Кондрашова. Замахнуться столовыми приборами на губернатора уже не пришлось – в соблюдение договоренностей пришлось отказаться от борьбы за город. Бизнес-интересы Сорокина к тому моменту уже сильно пострадали, так как губернатор Шанцев отыгрался на планах семьи главы МСУ, перекрывая кислород везде, где это было возможно. Сорокин политически проиграл и отполз в тень, где плохо видно, чем он занят. И это тревожит шанцевских – начиная от губернатора и заканчивая троллями.

Но это не значит, что Шанцев выиграл. Иллюзия его победы не должна держаться только на том факте, что Шанцев оставил за собой кресло. Ему ввели под кожу полпредскую вакцину, которая ведет к частичной утрате управления регионом и разложению воли. Это уже больше похоже на бальзамирование во власти и создание легитимной мумии, которой еще полагается кланяться, которую надо возить в персональном железнодорожном вагоне и катать на вертолете, но решений она уже не принимает.

Ясно, что Шанцев разрушал мирок городских бизнесменов во власти не потому, что в нем жила боль за город, так и не ставший “маленькой Москвой”. Эти бизнесмены раскачивали под ним стул – один из умысла, в другой по глупости. Если бы Сорокин и Кондрашов не мешали Шанцеву, он бы сохранил этот милый заповедник, невзирая на состояние города.
Нижний Новгород, который так и не обрел финансовое благополучие, покрывшийся трещинами, пылью и долгами, начал бояться бизнесменов во власти. Наверное, поэтому из пяти претендентов на пост сити-менеджера только один был явным представителем бизнеса, а остальные – служащими. И этот один был не абы кем, а самим Антоном Авериным, которого опять толкал в лузу тот же Шанцев. Ну, нравится ему схема бизнеса во власти. Просто с селекцией немного ошибся. Город губернатору больше не поверил.

Чего скрывать? В тени важного коллективного решения пел патриотичную песню Олег Сорокин. И ноты подбирал верные, на общее настроение ложащиеся. Поэтому ему удалось сплотить вокруг себя не только прежних сторонников, но и привлечь новых, из других депутатских групп. Основной мотив – неприятие областной политики как кадровой, так и бюджетной. В итоге гордума, как избушка Бабы Яги повернулась к области задом, а к городу передом. И пока это единственный плюс, который может иметь очень разные последствия.

Трудно сказать, когда Нижний Новгород достигнет такого уровня оптимизма, чтобы вновь обратить внимание на какого-нибудь владельца заводика по производству брусчатки или скромного ИПшника-сироту, чья тёща может строить мосты.