Если вдуматься, все значимые факторы судебного процесса умершего Александра Бочкарева склоняют чашу весов в пользу оправдательного приговора. Нет никаких препятствий к этому. Любой другой приговор поставит “систему” фронтально против общества не в то время, не в том месте и не в тех обстоятельствах.

ФАКТОР ПОТЕРПЕВШЕГО ДМИТРИЯ ДЗЕПЫ

Именно показания Дзепы в суде в первую очередь, а не показания свидетелей и подсудимых, разрушили версию обвинения. В рамках предъявленного обвинения, а именно это суд и рассматривает, не выходя за его пределы, Александр Бочкарев и Сергей Воронов не виновны. Обвинение и потерпевший ведут речь о разных по времени, месту и по сути преступлениях. У следователя своя схема преступления, а у Дзепы – своя точка зрения. Наверное, Дзепе лучше знать, в чем перед ним не были выполнены обязательства подсудимыми. Речь у него идет о невозврате 4,6 миллионов рублей после неполучения депутатского мандата. Это доказывается также тем, что после возврата данных денежных средств потерпевшему, он сразу потерял какой-либо интерес к судебному процессу, надолго уехал на отдых в Турцию и даже не выходит на связь со своим представителем в суде, чтобы был согласован вопрос по его гражданскому иску.

Дзепа после получения денежных средств отказался от участия в прениях сторон. Обвинение не заинтересовано в этом его выступлении. Мало ли что он сказал бы в прениях? Не исключено, что именно прокуратура посоветовала Дзепе не выступать в прениях. Вот он и уехал на отдых надолго, он уже находится в Турции около месяца. Потому что в выступлении потерпевшего в прениях заинтересована защита из-за противоречий в позициях обвинения и Дзепы. Во всем остальном потерпевший – это головная боль для прокуратуры. Он считает, видимо, что не он должен прокуратуре, а она ему должна. Раз силовые структуры были так заинтересованы в деле Бочкарева, что возбудили его без оперативно-розыскных мероприятий и доследственной проверки. Все помнят, что следствие несколько раз меняло обвинение в отношении Бочкарева и только через несколько месяцев следственных действий определило точные даты аудиозаписей разговоров потерпевшего с подсудимыми. И в конце концов следствие выстроило очевидно неверную схему обвинительного заключения, которой противоречит позиция Дзепы. И вовсе не потому, что его кто-то подкупил или уговорил. Он так и остался на самых непримиримых позициях в отношении Бочкарева и Воронова. Просто он не согласен с фабулой обвинительного заключения, которую и оценивает суд.

Предположу, что отношения Дмитрия Дзепы и силовиков теперь более не идиллические. В том числе, из-за того, что он принял деньги через Бочкарева без признания его вины. Смотрите, потерпевший считал, что преступление в отношении него состоит только в том, что ему не вернули 4,6 миллиона. И вот ему возвращают денежные средства от имени партии “Справедливая Россия”. Обвинение этим фактом очень недовольно. Их пути с Дзепой полностью разошлись. Проблема фактически разрешена и потерпевший уезжает отдыхать, поставив себя над судом. Вы тут “парьтесь” в мантиях, а я поеду на берег турецкий. Какую позицию обвинению теперь излагать в прениях сторон? Не такой простой вопрос. И все это из-за неуправляемого Дмитрия Дзепы. Не исключаю, что Дзепе после этого отомстят и он тоже за что-нибудь потом присядет. Хотя, конечно, никому этого не желаю.

ФАКТОР АЛЕКСАНДРА БОЧКАРЕВА

Пока был жив Бочкарев, оправдательный приговор, объективно говоря, представлялся невозможным, так как у прокуратуры возникли бы серьезные издержки. Бочкарев был депутатом, известным политиком, он в случае оправдательного приговора стал бы бороться против тех, кто инициировал его уголовное преследование. Поэтому, с точки зрения безопасности “системы” Бочкарева было необходимо осудить. Пусть и ни за что в рамках предъявленного обвинения. И вдруг Александр Анатольевич умирает. Для чего сейчас обвинительный приговор, если нет вины сейчас у подсудимых, когда родственники Бочкарева не настаивают на реабилитации, но это не означает, что они согласны с обвинением?

Надо прямо сказать о специфике российского правосудия, которая объясняет причину того, почему у нас так мало оправдательных приговоров? У нас нередко идет “война” между обвинением и подсудимыми, а не правовой спор. Если подсудимый не виновен, то следствие и прокуратура сами преступники, которые по заказу создали сфальсифицированное уголовное дело. Ясно, что “система” в данной парадигме как огня боится оправдательных приговоров, кроме как по процедурным моментам.

Мы видим, что общественное мнение на стороне Бочкарева. Это обнаружилось на прощании с ним, на кладбище. Тут мы имеем дело с “эффектом Ивана Голунова” если не в уличных акциях, то в головах нижегородцев. Кто такой журналист Голунов, что он сделал для людей? Это еще вопрос. Бочкарев намного более известен нижегородцам, многое для них старался делать. Обвинительный приговор по данному делу не в отношении Бочкарева, все равно будет воспринят как обвинительный приговор и ему тоже. Это еще более уронит авторитет власти. Нет никакой необходимости в этом обвинительном приговоре. Смерть Бочкарева перевела все в совершенно другие смыслы. И зачем умная власть будет это делать, когда родственники не настроены на реабилитацию? А если будет обвинительный приговор, какие-то силы по “эффекту Голунова” станут вынашивать идею реабилитации Бочкарева, наказания тех, кто, мол, причастен к скоропостижной кончине оппозиционного политика, понимая, что это слабое место “системы”.

Оправдательный приговор снимает все вопросы. Основания для уголовного преследования были? Да. Родственники не требуют реабилитации? Не требуют. Воронов не был под арестом, ему тоже не за что бороться. Выигрывают в итоге все.

Людям в Нижнем Новгороде будет возвращена вера в светлое будущее, в правосудие в Нижегородской области, которая изрядно пошатнулась после суда над Сорокиным – Ворониным – Маркеевым. Иначе, все обвинят “систему”, которая убила оппозиционного политика, хорошего человека и обвинительным приговором расписалась в этом.

ФАКТОР ПРОКУРАТУРЫ

Фактом является то, что обвинение действовало достаточно наступательно, настаивая на ужесточении меры пресечения подсудимым, не желало того, чтобы потерпевший принял деньги в возмещение ему ущерба. Но это стандартная деятельность обвинения. Тут нет ничего из ряда вон выходящего. Другое дело, что прокуратура обязана защищать права граждан, в том числе, подсудимых. Если не доказана их вина в рамках предъявленного обвинения, то надо отказываться от такого обвинения, а не настаивать на нем, мол, все доказано в полном объеме. По “делу Голунова” уволили двух генералов. Они не задерживали журналиста, не подкидывали ему наркотики, не били его. Но они были обязаны обеспечить законность действий их подчиненных. Это не было сделано. Так и тут. Если обвинительное заключение очевидным образом не соответствует действительности, то от него надо отказываться в полном объеме. Ведь обвинение в данном виде развалилось в суде. Прокуратура не может не знать этого. Лично потерпевший Дзепа развалил это обвинительное заключение. И где тут гарантия, что через какое-то время не будет вынесен по данному делу оправдательный приговор, а с ряда работников прокуратуры не снимут погоны? Областная прокуратура в 2017 году проиграла Бочкареву так называемое “севастопольское дело” по лишению его депутатских полномочий. И ничего страшного тут не случилось. В данном случае, именно от прокуратуры зависит как правильно выйти из не самой удобной для “системы” ситуации.