Хотя идея “молодежно-технократического” обновления губернаторского корпуса действительно и психологически, и политически сработала во время президентской кампании, оттеняя несменяемость верховной власти, это только выборный проект. Последовательной замены глав регионов на юных и дерзких не будет. Этому препятствует целый ряд факторов.

Примерно с такими лицами губернаторы, имеющие покровителей в Кремле, наблюдают за выносом с должностей коллег, оставшихся без поддержки.

Кадр из к/ф “Золотой теленок” 

Немного моей любимой конспирологии. Выступление президента в Санкт-Петербурге, где говорилось о важности “продолжения линии на качественное обновление региональных команд”, о том, что “именно на этом уровне сейчас во многом формируется новая управленческая культура”, я считаю вынужденным ответом на разочарование общества и конкретно некрупного бизнеса от назначения старо-нового федерального правительства. Все последние новости с “губернаторских фронтов” свидетельствуют прямо об обратном.

Обкатка идеи “молодежно-технократическото” обновления глав субъектов Федерации началась в 2016 году. Апогея этот проект достиг в сентябре 2017 года накануне президентской выборной кампании. Чтобы понять смысл происходившего тогда, отмечу несколько ключевых моментов. Кого тогда заменяли на “молодых технократов”? В основном, возрастных, очень авторитетных губернаторов-“варягов”, которые, что очень важно, не имели всесильных покровителей из числа путинского окружения. Это были выходцы из своих региональных элит, из которых их вырвали. Например, Валерий Шанцев, переведенный из Москвы в Нижегородскую область. Ни разу не слышал, чтобы его называли “человеком” какого-нибудь олигарха. Николая Меркушкина перевели в Самарскую область из Мордовии. Виктора Толоконского из Новосибирской области в Красноярский край. Их отставки вызвали резонанс, что было на руку сценаристам “молодежно-технократического” проекта.

Чтобы максимально усилить эффект от “ставки на молодых”, Владимиру Путину подсказали объявить о выдвижении в президенты в Нижнем Новгороде, где произошла, пожалуй, самая громкая замена губернатора. Причем, на “технократа” с питерскими корнями Глеба Никитина, который был сделан своеобразной “звездой” важного предвыборного проекта. Именно его удобное вхождение во власть в Нижегородской области стало принципиальным для столичного кремля. Поэтому Никитину и создан образ “вежливого человека” из Москвы, наподобие крымских “вежливых человечков” образца 2014 года. Чтобы все прошло в Нижнем Новгороде гладко, он пришел сюда “на штыках”. Отсюда все дальнейшие последствия для нижегородской элиты в целом, и для Олега Сорокина в частности.

Но президент избран. Что дальше? А дальше выяснилось, что продвижение “молодежно-технократического” проекта встречает ряд препятствий.
Первое. Старые губернаторы зачастую опираются на высоких покровителей, находящихся вблизи Путина. Второе. Региональные элиты открыто или тайно выступают против “чужаков”.
Третье. У столичного кремля все строится на прецедентах. Где-то получилось, практика дублируется, где-то не получилось – берется пауза. А картинка на местах у тех же “молодых технократов” и их предшественников из “путинского призыва” 2016 года разная. Как быть?

Кого эксперты называют явными кандидатами на выход и по каким причинам? Пожалуй, только Борисова из Саха-Якутии и Карлина из Алтайского края за самые низкие результаты Путина на президентских выборах. Еще предсказывается отставка пожилого магаданского губернатора Печеного. Остальных аутсайдеров, вроде Зимина из Хакасии, Орловой из Владимирской области, Воробьева из Московской области, которых не критиковал только ленивый за те или иные провалы, похоже, оставляют. Из-за имеющегося высокого покровительства. Наоборот, волгоградского Бочарова готовы списать досрочно из-за понижения статуса его покровителя Дворковича.

Теперь о неприятии “варяжских гостей” в регионах. Из “тюменской матрешки” забрали в федеральное правительство двух губернаторов – Якушева и Кобылкина. В Тюменской области и в ЯНАО прямо говорят, что назначение сторонних чиновников туда станет катастрофой и для “варягов”, и для этих субъектов Федерации. В Новосибирской области местные элиты оказали сопротивление врио губернатора Травникову, присланному из Вологды. Свердловский Бурков в Омской области тоже чувствует себя отнюдь не “как дома”. Не случайно Ройзман на предложение каких то омских оппозиционеров идти на губернаторские выборы там, ответил, что “ни ему, ни тем более Буркову, в Омске делать нечего”. В Красноярском крае врио губернатора Усс вовсю делит бывших глав на “своих” и “чужих”, отдавая приоритет первым. Очень сложно “чужакам” практически во всех республиках. Тут самый показательный пример – это Евстифеев в Марий Эл, которого критикуют нещадно местные “националисты”.

Наконец, о сценарном мышлении московских кремлян. У нас все делается по апробированным сценариям. Получится по “дагестанскому сценарию”, где пачками арестовывают министров, тогда эту практику применим, например, в Крыму, где процесс вхождения в Россию идет не так, как прогнозировалось. Получится “кемеровский сценарий” с Цивилевым по демонтажу местных авторитарных режимов и “региональных вертикалей”, его продублируют, скажем, в Татарстане. Получится с “нижегородским сценарием”, где обнаружили “региональный сепаратизм”, то же самое сделают в Новосибирской области. У нас точечно арестовали главного “бунтовщика” Сорокина, там арестуют основного “мятежника” Толоконского. Под предлогом того, что и у нас, и в Новосибирске местные элиты ради сохранения своих интересов “блокируют развитие”.

Любой “модернизационный” проект, даже под условным названием “дети Путина” у нас неизменно проваливался из-за того, что он носил имитационный характер. Например, под выборы. Дальше в действие вступали либо коррупционные процессы, когда должности банально покупались.

А сейчас вместо коррупции или в параллель с ней главным фактором стали связи, клановая принадлежность, которые позволяют до упора удерживать руководящие кресла обанкротившимся вроде бы главам регионов. Наконец, есть отторжение инородных тел на местах, особенно в республиках и субъектах с ярко выраженной идентичностью.