После того, как Владимир Путин в 2018 году изберется президентом России, ему пора будет подумать о том, какое место он займет в истории. В частности, как создатель политической системы современного типа, то есть, двухпартийной, или как проводник “исторически сложившейся однопартийной системы”, где есть мажоритарная “Единая Россия” и для имитации многопартийности миноритарные партнеры – КПРФ, “Справедливая Россия” и ЛДПР.

Карикатура Алексея Меринова

Было бы реальным прорывом после президентских выборов 2018 года, когда для Путина политические риски обнулятся, когда его легитимность на 6 лет будет гарантирована, разделить “Единую Россию” на две отдельные партии: левоцентристскую и правоцентристскую, “путинистов с человеческим лицом” и “путинистов без человеческого лица”, либералов во власти и консерваторов во власти. Это и стало бы основой стандартной двухпартийной системы, которая характерна для многих демократий. Потому что в перспективы КПРФ, СР и ЛДПР я лично по целому ряду причин не верю, но они могли бы еще какое-то время разнообразить российский партийно-политический ландшафт.

Почему именно такой путь к двухпартийной системе? Потому что он заложен в истории возникновения ЕР. Известно, что нынешняя “партия власти” – это политическая структура, которая не имеет идеологии, типовых черт настоящей партии. Ей Путин просто передал свой высокий политический рейтинг. Не имея ни идеологии, ни принципов, ни самостоятельности, ЕР стала ядром не Думы, а “взбесившегося принтера”, который за полтора десятка лет не отклонил ни одного значимого законопроекта, который бы внесло Правительство РФ. Примерно 15 лет назад под нажимом Кремля либеральное движение “Единство” и левоцентристское движение “Отечество – Вся Россия” объединились в партию “Единая Россия”.

Тогда как была реальная возможность на базе этих двух влиятельных политических движений создать двухпартийную систему или ее ядро. Причем системы равновесную, а не как сейчас, когда есть ЕР и все остальные псевдопартии, нескольким из которых дозволено быть “парламентскими”, а остальным не дозволено. В начале “нулевых” не все в элите были за создание “Единой России”. Говорят, что этому противились Юрий Лужков и особенно Евгений Примаков. Но тогда строилась “вертикаль власти”, в которую двухпартийная система не вписывалась. А иначе бы могло получиться соперничество двух “партий власти”, имевших примерно такие же различия, как республиканцы и демократы в США.

Примерно в 2005 – 2006 годах в ЕР витала идея создать две или три думские фракции, которые бы дискутировали между собой. Назывались даже не очень известные фамилии потенциальных руководителей этих фракций. Но потом поняли, что это профанация внутрипартийной демократии, которая уступила внутрипартийному централизму.

Почему у “Единой России” нет идеологии? В том числе, и потому, что там очень разные люди собрались – от скрытых коммунистов до ультралибералов западного толка. У них порой противоположные взгляды не только на политику, но и на экономику. Вышеупомянутый мэр Москвы Лужков в 2008 году опубликовал в правительственной “Российской газете” статью с жесткой критикой либерального курса федерального правительства, где объявил себя сторонником не “монитаризма”, а кейнсианства. Он был тогда в силе, в том числе, и в “Единой России”, но на статью даже не обратили внимания. Вспомнили о ней только после отставки Юрия Лужкова. Тогда Лужков в узком кругу и пожалел, что отдал “Отечество – Всю Россию” “медведям”.

Мы видим, что происходит у нас в Нижегородской области в “Единой России”. В частности, в Законодательном Собрании Нижегородской области. По сути, там две фракции единороссов, которые жестко противостоят друг другу. При двухпартийной системе у этих двух противостоящих группировок появилась бы возможность разойтись по разным “партийным квартирам”. Олег Сорокин и Роман Антонов, Юрий Лебедев и Евгений Лебедев оказались бы в разных партиях? Политическая жизнь обрела бы совсем другой вид. На все выборные должности реально претендовали бы по два кандидата, а не мучили бы ЕР, чтобы она выдвинула без альтернативы кого-то одного. К выборам в ГосДуму-2021 вся система была бы готова к настоящей двухпартиности. Политическая жизнь стала бы не имитационной, а настоящей.

Не надо считать, что “ПЖиВ” просто разделилась бы на “ПЖ” и “ПВ”. Ничего подобного. Две “партии власти” стали бы реально биться за избирателя, прислушиваться к народу, чтобы получить большинство. Выборы и подсчет голосов стали бы в разы более честными в силу примерного равенства влияния этих партий в элите. Они не позволяли бы друг другу обмануть себя фальсификациями.

Эта политическая система была бы по настоящему работающей. Она была бы на двух крыльях, а не на одном, как сейчас. Партийцы могли бы переходить из одной партии в другую. Это создало бы условия для того, чтобы мнение партийца стало бы значимым. А главное возникла бы конкуренция идей, программ, проектов, которой сейчас нет и в помине.

А как следствие, федеральное правительство и исполнительная власть на местах заработали бы в разы эффективнее, ради чего и нужна двухпартийная система.