21 февраля началось выступление в суде экс-главы Нижнего Новгорода Олега Сорокина. Это решающий эпизод судебного процесса. От него зависит приговор, хотя многие думают, что все уже заранее решено. Это час Х. Я вообще не согласен с теми оценками судебного процесса, которые распространяются рядом источников. Поэтому, приведу свою точку зрения на происходящее.

Фото nn.ru

Защита и подсудимые почти всегда недовольны действиями председательствующего. И для этого обычно есть масса оснований. Яростной критике подвергается и судья Кислиденко, которой объявляли отвод более десяти раз. Тем не менее, я считаю, что это квалифицированная судья. Мы не в США, а в России. И должны понимать, что раз человек такого уровня, как Олег Сорокин, оказался под следствием и судом, то на это есть не решение СУ СК, а политическое решение из высших сфер. Соответственно, на судью может оказываться определенное давление. Мол, есть позиция государства по Сорокину, а суд у нас принимает решения по закону и совести, на основе внутреннего убеждения, но с учетом позиции государства. В этом наша специфическая особенность, в отличии от Америки.

На судью может оказываться давление в том, чтобы она объявила приговор подсудимым, например, до 1 марта сего года. Так как срок рассмотрения дела зависит от управляемости процессом, то тут у судьи нет вариантов не выполнить эту задачу. Поэтому, приговор будет объявлен, например, до 5 марта. Что касается давления на судью в том, чтобы она вынесла обвинительный приговор по двум эпизодам, тут я не уверен в том, что судья не имеет никакой процессуальной независимости. С моей точки зрения, возможно обвинение Сорокина по двум эпизодам. По одному эпизоду вероятность примерно 25%, и даже может быть оправдательный приговор – его вероятность примерно 10%, как я считаю.

О позиции судьи Кислиденко в моем понимании. Ей вменяется в упрек то, что доказательства обвинения изучены в суде в малой степени, а защите не дали их актуализировать в полной мере. Полагаю, что судья уже сделала выводы о силе или слабости доказательств вины подсудимых. Если бы дальше приводились доказательства обвинения, то они в минимальной степени повлияли бы на оценку судьи. На 1 – 2%. Ну, и что? Что касается доказательств защиты, то судье интересна только позиция обвиняемого Сорокина. Остальное для нее просто потеря времени. Так получилось, что судья не прониклась особым уважением к адвокатам подсудимых.

Но Сорокин благодаря активной защите пользуется уважением судьи. Несмотря на то, что изначально защитники и подсудимые пошли на конфликт с судьей Кислиденко. Для судьи значимы доводы Сорокина, все остальные доказательства защиты в мизерной степени повлияют на ее оценку оных. На 1 – 2%. Ну, и что? Вот так я вижу сложившуюся ситуацию. На мой взгляд, судья очень прагматично подходит к принятию решения. Пусть и с позиций некоего минимализма.

Можно называть это судебным беспределом, как это делают сорокинские СМИ, а можно сказать, что председательствующий в суде со стержнем, и это может сыграть в разные стороны. И в этом единственная надежда Сорокина.

На судью заметно повлияли три обстоятельства во время судебного следствия, как мне показалось. Первое обстоятельство – видео, где потерпевший Новоселов пишет заявление прокурору. Второе обстоятельство – запись разговора Садекова и Хана. Третье обстоятельство – оценка специалистов от судебной медицины причиненного вреда здоровью Новоселова в лесу во время ОРМ. Эти три факта очень ослабили позиции обвинения.

Предположу, что суд заверили, что доказательства вины подсудимых “железные”. Судья не может не видеть, что это далеко не так. Я не уверен в том, что судья “подпишется” под той халтурой, которую ей подсунули. В отличие от вынесения приговора в определенные сроки, судья может выразить особое мнение по доказательствам вины подсудимых и отразить это в приговоре, не желая губить навсегда свою репутацию.

Исходя из этого, я полагаю, что многое может зависеть от выступления Олега Сорокина. Если он будет убедителен, то я не исключаю ни приговора по отбытому в СИЗО (вариант Содомовского по Климентьеву), ни оправдательного приговора по двум эпизодам.

Итак, судья с уважением относится к Сорокину – это очень важно. Свидетели Хан, Садеков, потерпевший Новоселов производят такое неоднозначное впечатление, что судья, видимо, в легком трансе от такой публики. Когда я нахожусь в зале суда, у меня в голове все время крутится исторический анекдот, когда Людовик XIV решил посетить тюрьму и стал расспрашивать узников, как это они тут оказались. Все уверяли короля в своей невиновности, мол, мы хорошие. И лишь один из обитателей признался в том, что он преступник. Людовик был возмущен и приказал немедленно выгнать негодяя из тюрьмы, чтобы он там не портил общество добропорядочных людей. Вот так у любого нормального человека есть желание выгнать из суда Сорокина, а собрать в зале Хана, Садекова, Дикина, Новоселова, чтобы они друг другу рассказывали, какие они честные люди и какой негодяй Сорокин. Считаю, что судья все уже поняла без полного изучения материалов дела. В чем – то это осложняет положение защиты и подсудимых, но не фатально.

Делай что должно и будь что будет. Это относится и к тем, кто на свободе, и к тем, кто в “аквариуме”. Сорокину важно верить, что от его выступления реально многое зависит.